Кафе: инкубаторы культуры

Жан-Мишель Джиан

Согласно данным некоторых исследований, кофе — самый потребляемый напиток после воды. Ежегодно из Южной Америки, Африки и Вьетнама по всему миру экспортируется не менее 150 млн мешков кофе. По оценкам, благодаря этому напитку зарабатывают на жизнь около 100 млн человек, включая владельцев кофеен, их субподрядчиков и работников. Один только мировой рынок кофе оценивается в 17 млрд долларов. 

На протяжении веков кофе пользуется репутацией «тонизирующего» напитка, способного, благодаря содержащемуся в нем кофеину, поддерживать ум «бодрым» и «подвижным», по словам автора книги «Научная история кофе» (1877 г.) доктора Амеде Ле Пле. Именно из-за его стимулирующих свойств духовенство арабских стран, где сначала появился кофе, относилось к нему с подозрением.

Тем не менее, количество лавочек, где можно было отведать «кахва», неуклонно росло. В начале XVI века в одном Каире их насчитывалось около двух тысяч. В Константинополе, нынешнем Стамбуле, мужчины — а одновременное присутствие женщин и мужчин в общественных местах не допускалось — встречались в «кахве-кане», где не только продавали кофейные зерна, но и подавали кофейный напиток. В XVII веке кофейни распространились в Европе, в частности в Лондоне, Марселе и Париже. 

В 1675 году в Англии насчитывалось более 3000 «кофейных домов», но довольно скоро они стали восприниматься как места протеста и оппозиции, и король Карл II (1630–1685) издал указ о их закрытии. Однако его попытка избавиться от них не увенчалась успехом — «кофейные дома» продолжили существовать в других формах и лишь набирали популярность. Кофе стал больше, чем просто напитком. Он дал жизнь новому типу заведений — кафе, стал частью повседневных привычек, а начиная с XVIII века повсеместно превратился в социокультурную практику, находящуюся в центре городской жизни.

Что есть кафе? Только лишь четыре стены и крыша, где витает аромат свежеобжаренного кофе, и оставленные на барной стойке и столиках чашки, блюдца и ложечки? Отнюдь. Кафе выполняют важную функцию, которая почти не изменилась с XVII века, хотя им и посвящается на удивление мало исследований.

Где бы оно ни открылось, кафе становится идеальным местом для встреч. Оно представляет собой точку соприкосновения двух, казалось бы, несовместимых понятий — уединения и толпы. Это единственное частное заведение, предоставляющее посетителям возможность свободно разговаривать, общаться, читать или писать, порой даже петь и танцевать, и все это в обмен на одно-единственное условие — заказать напиток. И под эту характеристику подпадают все кафе мира. 

Утверждая, что «café является прочнейшим институтом Франции», французский писатель Леон-Поль Фарг подразумевал не только этот божественный напиток, подаренный миру эфиопским кофейным деревом, но и сами кафе, эти не поддающиеся определению места, которые тысячами пускают корни в городах и сельской местности, разрастаются или остаются неизменными, иногда на протяжении столетия. 

Неудивительно, что в кафе так любят приходить художники и писатели, чтобы пообщаться или поработать. Некоторые из них, такие как кафе Flore или Deux Magots в парижском квартале Сен-Жермен-де-Пре, занимали важное место в бурлящей интеллектуальной жизни послевоенных лет. Кто смог бы вступиться за кафе и написать об их неустаревающем и универсальном характере и братской атмосфере лучше, чем это сделали Клаудио Магрис в Триесте, Дуглас Кеннеди в Нью-Йорке, Зоэ Вальдес в Гаване, Стефан Цвейг в Вене или Эмиль Золя в Париже? Стоит только посмотреть, с какой преданностью посетители — и неважно, богатые или бедные — относятся к этим местам, помогающим им формировать социальные представления и чувствовать себя частью сообщества. «Для самых заядлых одиночек кафе остается единственным способом избежать полного одиночества», — говорил ивуарийский писатель Ахмаду Курума.

Лицо кафе — это его вывеска. Она определяет атмосферу и создает особое настроение. Именно название и фасад кафе порождают желание зайти туда, вызывают определенные ассоциации, задают стиль заведения. «Гринштайдл» в Вене, «Сан Марко» в Триесте, «Кафе Риш» в Каире, «Гарота де Ипанема» в Рио-де-Жанейро, «Прокоп» в Париже или «Пьер Лоти» в Стамбуле были одновременно и средоточием бурной городской жизни, и тихой гаванью и пристанищем для поэтов, прежде чем окончательно превратиться в легенду. 

В кафе много недосказанности, и не зря: никто не знает, что найдет там, что скажет, какая неожиданная встреча может там произойти. И хотя кафе уже не является главным местом, где можно делиться идеями, обсуждать их, оспаривать и распространять, оно по-прежнему остается идеальной площадкой для формирования мнений, касаются ли они политики, спорта или искусства.

Невозможно не поддаться шарму кафе, не следовать заведенному в них порядку, даже в эпоху, когда единственную компанию посетителям зачастую составляют компьютеры и мобильные телефоны. Новые международные бренды принесли с собой новые глобализированные социальные практики, но также и новые запросы. Сегодня предлагаемый кофейнями ассортимент вкусов и спектр стран происхождения кофе гораздо шире, чем в прошлом. В то же время новые тенденции на рынке способствуют появлению новаторских брендов, способных выстроить более справедливую экономическую модель взаимодействия между мелкими производителями и потребителями. 

В Европе XIX века кафе, чья открытая атмосфера и коммерческий характер были созвучны идеям демократии, стали символом особого, свободного образа жизни в обществе. В кафе нет цензуры, оно располагает к неформальному общению, что делает его местом свободы и взаимодействия, не имеющим аналогов в истории человечества. 

Однако сегодня общество претерпевает радикальные экономические и социальные изменения, которые отражаются и на кафе и подчас приводят к тому, что многие из них закрываются. Эта тенденция усилилась из-за карантинных мер, введенных в связи с пандемией COVID-19. В Канаде, Японии, Аргентине и Германии принятые властями санитарные ограничения привели к окончательному закрытию ряда заведений. 

Во Франции до пандемии насчитывалось около 30 000 кафе. Сегодня их осталось только 20 000, что в три раза меньше, чем в середине 1950-х годов, по оценкам Жозетт Алегуа и Рашель Сантерн, авторов книги «Жизнь за барной стойкой. Бар, место, которое нас объединяет» (фр. Une vie de zinc. Le bar, ce lien social qui nous unit). Причиной этого является сокращение прямого межличностного общения, а также отток населения из сельской местности.

Облик кафе в больших городах также преображается вслед за происходящими в обществе изменениями. Возросший индивидуализм, меньшие размеры жилплощади и такое явление, как джентрификация, привели к появлению новой, современной концепции кафе. В них появились экраны и музыка, частыми посетителями стали студенты. Однако эти два взаимосвязанных явления ничего не меняют для кафе — этим уникальным общественным местам всегда удавалось адаптироваться. Какие бы метаморфозы с ними ни происходили, кафе остаются живым пространством для общения, гражданской активности, творчества и просто получения удовольствия от жизни.