Они кажутся такими чужими и знакомыми одновременно. Эти фотографии были сделаны до наступления эры цифровых технологий, до появления селфи и Instagram. От их винтажных цветов и особой зернистой текстуры изображения веет наивностью и меланхолией. У героев снимков нет имен. Мы ничего не знаем ни о них, ни о человеке, который однажды запечатлел эти сцены повседневной жизни на пленку. Все, что у нас есть, — это страна и год (представленные ниже фотографии были сделаны в Соединенных Штатах Америки и Соединенном Королевстве в период с 1950 по 1970 год).
Однако все они — перепачканный мороженным ребенок, дедушка, дремлющий в кресле, или девушка в купальной шапочке на пляже — могли бы быть нашими родственниками. Мы никогда их не видели, но словно узнаем эти лица. Они как будто сошли со страниц одного из тех альбомов, которые еще несколько лет назад заводили в каждой семье, чтобы сохранить воспоминания о праздновании дней рождения, смеющихся малышах или пикниках на обочине дороги.
Увидеть эти уникальные снимки можно благодаря «Анонимному проекту» (англ. The Anonymous Project) — детищу британского режиссера Ли Шульмана. С 2017 года он собирает пленки и слайды с изображениями, снятыми неизвестными людьми из разных стран, и выставляет отобранные фотографии в городах по всему миру, от Лондона и Нью-Йорка до Парижа и Сеула. Многие снимки были сделаны в 1950–60-х годах, когда цветная фотография получила широкое распространение. Долгие годы их бережно хранили, но их герои ушли из жизни, и они потеряли своих «хозяев».
Лишенные своего основного назначения — сохранять личные воспоминания, — они открывают нашему взгляду мир, полный эмоций, фантазий и эстетической силы. Не случайно эти архивы стали использовать знаменитые фотографы, например британец Мартин Парр, в чьей книге под названием Dejà View его работы перекликаются со снимками из коллекции Ли Шульмана, стирая различия между любительской и профессиональной фотосъемкой. Фотографии фонда The Anonymous Project являются не только отражением наших личных воспоминаний, но и своего рода погружением в коллективную память, свидетельством становления общества потребления в послевоенные годы.
В этой же рубрике
